Вступление.

Эта статья является компиляцией всего того нужного и полезного, что я смог собрать на просторах Интернета и со страниц специальной литературы, что может понадобиться для каждого, кто только начинает заниматься реконструкцией по Великому Княжеству Литовскому. Я не ставил себе целью писать научную работу, поскольку еще очень немного времени занимаюсь 14 веком и конкретно ВКЛ, а посему буду рад, если собранная мной информация хотя бы просто поможет сориентироваться и принять нужное решение. Список литературы не указываю, если кому чего интересно – пишите.
Всем привет!

Осмоловский Андрей «Ugni». Брест-TO 2007. (с)

Хронологические рамки и регионы ВКЛ.

Ядро ВКЛ, вокруг которого шло собирание земель с середины 13 века, состояло из политического союза Литвы, Жмуди и т.н. Черной Руси (Новогрудок, Лида, Волковыск). Я не буду касаться подробностей исторических споров о нахождении летописной Литвы и вопросов о том кто же кого завоевал или синтезировал, поднятых современными беларускими, литовскими и польскими историками, не отрицая однако достаточно высокого политического влияния балтского элемента в создании нового государства.

Культурный аспект балтского влияния в контексте основной темы рассматриваться не будет, так как в эволюции доспеха и вооружения на протяжении более чем 160 лет до грюнвальдской битвы, он сыграл незначительнейшую роль. Как известно, до вокняжения Миндовга в Новогрудке, а также некоторое время после, Литва (этим термином я буду обозначать в данной статье балтский элемент, включающий в себя собственно литовцев и жамойтов) не имела государственности. Строй, который существовал на этих территориях по терминологии еще советской исторической науки, определялся как «военная демократия», который с конца 12 века, сопровождался разбойничьими набегами на соседей. Более высокая городская и политическая культура славянских земель, которые граничили с Литвой, и в 13 веке вошли в состав молодого государства, обусловили преемственность военных традиций и технологической базы Руси. В дальнейшем же, по мере присоединения к ВКЛ русских княжеств, процент балтского элемента в государстве неуклонно снижался, и ко времени наибольшего расширения державы при князе Витовте достиг всего одной десятой от всего населения ВКЛ. Таким образом, говоря о военном искусстве и традициях ВКЛ, я, прежде всего, имею в виду «руское» православное население этого государства.
За вторую половину 13 века – первую половину 14 века, к ВКЛ были присоединены Полоцкое, Витебское, Торопецкое, Свислочское, Пинское, Минское и другие княжества, а также часть Волыни с Берестьем. В отличие от Новогрудка, на которого распространилось определение «Литва», эти земли сохраняли свое название «Русь» вплоть до 16 столетия. С 1352 года в состав ВКЛ вошли Владимирские и Кременецкие земли, в это же время великий князь Ольгерд подчинил себе часть смоленских земель (Мстиславль и на некоторое время Ржев), чернигово-северские, подольские и киевские земли. В разное время и на короткий срок в составе ВКЛ были также – Холмская и Дрогичинская земли, Ратненское княжество на Волыни. В конце 14 века активизировалась политика князей ВКЛ в отношении княжеств в верховьях Оки, где постоянно шла борьба за влияние с московским княжеством (Мценск, Любецк, Козельск). За несколько лет до Грюнвальда был присоединен Смоленск.
Таким образом, к концу 14 века ВКЛ представляло собой одно из крупнейших государств Европы.

К вопросу о литвинах и социальных статусах в ВКЛ.

Так сложилось в военно-историческом движении и среди многих клубов, которые занимаются реконструкцией по ВКЛ 14-16 веков в Беларуси, что выбранный стереотип не переходит границ реплик европейских доспехов данного периода и гордого самоназвания «литвин».
Все бы ничего, если это касается реконструкции 16-17 веков, когда ВКЛ на самом деле было больше европеизированным государством, как в военном деле, так и в социально-политическом плане, однако в последнее время наблюдаются тенденции проецирования таких критериев на более ранний период. В военно-исторических клубах предпочитают делать полные копии западноевропейских доспехов, вооружения, костюма и быта на 14 век, и при этом именуют себя реконструкторами по ВКЛ. Что, в общем, то, даже при достойном подходе к реконструкции непосредственно матчасти, является искажением исторической правды, которая заключается в том, что примерно до середины 15 века, европейское влияние в ВКЛ было невелико. Оно ограничивалось верхушкой нобилитета и княжеским окружением и стало проявляться только после Кревской Унии. Технические заимствования у соседей, боевые трофеи, пресловутые поставки оружия и доспеха из Польши накануне Великой Войны в целом носили эпизодический и незначительный характер. В целом, военное дело в ВКЛ опиралось на местные ресурсы и традиции. А с учетом того, что примерно 85 процентов территории княжества к 1410 году состояли из русских земель, о чем говорит само название государства «Великое Княжество Литовское, Русское и Жамойцкое» то вывод напрашивается сам собой. Особенно если просто сравнить на карте размеры Литвы, Жамойтии и Руси.
Только после Грюнвальда, в связи с укреплением связей между польской и литовской шляхтой католического вероисповедания (Городельский привилей 1413 года), участием литвинских отрядов в гуситских войнах, развитием института наемничества, начался процесс приобретения войском ВКЛ типичных европейских черт.
Только в 15 веке реальностью стало формирование нового нобилитета – шляхты и, в особенности, магнатства, что привело к переходу к феодальной структуре общества, при которой военно-служивое сословие обеспечивается главным образом за счет доходов с собственных земель.

Литвины (ліцвіны, Lituani), термин, который использовался в источниках для обозначения жителей Литвы во всех смыслах. Как правило, имел этническое значение (относился к предкам современных литовцев) в тех случаях, когда «литвины» противопоставлялись «русинам», «руским». (По В. Носевичу).

Это подтверждается большим количеством источников:

(извлечение из литовско-инфлянтского мирного договора 1338 года, документ находится в ЦГИА Латвии, фонд 673, опись 4, номер 28, перевод со старонемецкого А.А. Радамана):
«(5) далей нямецкi купец павiнен ездцiць бяспечна для жыцця i маемасцi так далека, наколькi пашыраецца улада караля Лiтвы на лiтвiнау и русiнау…
…(10) далей калi у якого-небудзь нямецкага купца у Лiтве або у Рускай зямлi будзе што-небудзь скрадзена…»
И так далее по тексту особо оговаривается, что литвин и русин это не одно и тоже.

Хроника Вартберга (немецкие летописцы также разделяли Литву и руских):

«В том же году магистр Вильгельм был в течении шести дней в Литве и опустошил, все грабежем и огнем.
В 1366 году тоть-же магистр в половине поста (после 15 марта) повел войско против русских на Полоцк.»

««(2 февраля 1348) была дана при речке Стребене (38) битва, в которой пало более 10 000 литовцев и русских, призванных на помощь из различных мест, как-то: Лантмара, Брейзика (39),
Витенбека., Смоленска и Полоцка. Нармант, король русский, брать Алгарда и Кейнстута, литовских королей, был также убит в этом сражении. Из христиан же пали 8 братьев с 42 хорошими мужами» (Лантмар - это Владимир, Брейзике – Брест, Витенбек - Витебск)»

Акт Ягайло и его братьев о союзе с Польшей. 1385 год (по книге Генрика Масцицкого «Unia Polski z Litwa», 1939)
«…Нарэшце, той жа вялiкi князь Ягайла абяцае земли сваи лiтоускiя и рускiя на вечные часы да кароны каралеуства польскага далучыць…»

Грамота короля Ягайло князю Скиргайле. 1387 год (дакументы i матэрыялы па гiсторыi Беларусi у сярэднiя вякi VI-XV, Штыхау, Чамярыцкi, Ганцова):
«…На Рускай жа старане горад Менск, што Лiтоускаму княству належыць з усiмi людзьмi, зямлею, пошлiнай и прыбыткам, усiм гэтым валодаць князю Скiргайлу, брату нашаму…»

Договорная грамота великого князя литовского Казимира с Великим Новгородом об установлении мира и условиях ведения торговли с Полоцком и Витебском. 1440 год (извлечение, по книге «Акты, относящиеся к истории западной России, т1, 1846 год.»):

«… А што моих людей: или литвин, или витбленин, или полочанин, или смолнянин, или с иных наших Русских земель, - тым путь чыст изо всее моее отчызны…»

Вопрос национального самоопределения в ВКЛ был теснейшим способом связан с принадлежностью к конфессии. Как известно, до Кревской Унии, многие Гедеминовичи были крещены в православии. Однако после династической унии с Польским королевством, влияние католической церкви в ВКЛ усиливается, причем на территориях традиционно связанных с православием. В конце XIV века на территории Полоцкой и Туровской православных епар¬хий начала постепенно распространяться сеть римско–католических приходов (в XV—XVI веке также и монастырей разных орденов.) Динамика этого процесса достаточно полно отражена как в источниках, так и в ряде специальных исследований и легко фиксируется на карте. Однако и до конца XV века православные приходы (а их насчитывалось около тысячи на территории современной Беларуси на примерно около 2000 населенных пунктов) отнюдь не уменьшают свое количество (до начала XVII века их становится от 1800 до 2300). Таким образом, еще до Кревской Унии 1385 года, вся территория ВКЛ была территорией православного княжества, и эти тенденции наблюдались до середины XVII века. Все те черты, которые известны нам по ВКЛ XVI века (полонизация политической верхушки государства, миграция польского населения из Мазовии и Подляшша в ВКЛ, усиление влияние римско-католической церкви, и как следствие всего этого, более тесные взаимоотношения не только с Короной Польской, но и в целом со всем государственным и культурным организмом Европы) никак не могли иметь никаких предпосылок в обществе раньше второй половины 15 века.

В орденском памфлете 1409 отмечается, что среди носителей литовского языка многие крестились в «рутенскую» веру, в связи, с чем до сих пор среди знати в Литве большое число составляют «рутены». Православные князья литовского происхождения называются русскими и в других источниках. Ян Длугош так называет внука Гедемина Федора Любартовича, Хроника Быховца – внука Ольгерда Юрия Лугвеновича.

Термин «литвины» обозначавший жителей ВКЛ в целом или его регионов, который мог относиться уже и к литовцам и к «русинам», начинает употребляться в этом качестве только с начала 16 века и превращается в общую практику на протяжении всего 17 столетия.

Организация и структура войска ВКЛ 1300-1410

В 14 веке ВКЛ состояло из судебно-административных округов, которые не были обозначены законодательно, но сложились исторически. На территории современной Беларуси было около 20 княжеств и наместничеств, которые являлись основными административно-территориальными единицами, которые в свою очередь разбивались на более мелкие области, распадавшиеся с течением времени на еще более мелкие округи в процессе пожалования этих земель феодалам. В конце 14 века Витовт присоединил к великокняжескому домену бывшие уделы Кейстутовичей (Троки, Гродно, Берасце и др.) и ликвидировал уделы местных княжеских династий в Витебске, Киеве, Чернигове, Полоцке и Смоленске, заменив князей своими наместниками. Под влиянием Короны на протяжении 15 века наместничества стали называться поветами, не отданные в личное владение области – староствами. Кроме того, сохранялся традиционный раздел ВКЛ на Виленскую и Трокскую части (с 1413 года воеводства). В военном отношении Городецкое, Клецкое, Кобринское, Пинское княжества, Берестейское, Волковыское, Гродненское, Каменецкое, Новогрудское и Слонимское наместничества подчинялись трокскому наместнику (с 1413 года - воеводе); Друцкое, Мстиславское, Слуцкое княжества, Ашмянское, Кревское, Логойское, Лидское наместничества – ваеводе виленскому. Полоцкая земля с Лукомским княжеством, Витебская с Оршанским и, вероятно, Могилевским наместничествами, Киевская с Мозырским наместничеством, образовывали отдельные военные и судебные округи.

Постепенное вхождение русских княжеств в состав ВКЛ в течение всего 14 века, по сути, ничуть не меняло местную систему власти, организацию войска и налогообложения. На формирование общего для всего государства административного аппарата – иерархии великокняжеского двора, дворов удельных князей и наместников, волостных центров – не могла не повлиять уже существовавшая к этому времени структура русских княжеств. Об этом свидетельствует то, что даже в латинских текстах не только термины налогообложения, но и названия основных служебных и военных должностей («ваявода», «цiвун») часто писались по-русски. Скорее всего, они попали в делопроизводство ВКЛ вместе с теми понятиями, которые они обозначали, и которых еще не было в архаичной терминологии литовцев. Последними же было заимствовано даже название нобилитета – «бояре», которое с 14 века часто встречается вместо термина «бароны» и «нобили», известных еще с грамот Миндовга.
Правовое положение в составе ВКЛ некоторых русских княжеств (например, Полоцкого и Витебского) было весьма специфическим. Подчинение их власти великого князя привело не столько к включению их земель в сферу общегосударственных интересов, сколько к принятию князем роли защитника местных интересов Полоцка и Витебска, связанных в первую очередь торговлей на Западной Двине. В Ливонской Хронике Вартберга сын Гедимина Наримонт, который в это время княжил в Полоцке (1348), назван «русским королем», при чем его братья Ольгерд и Кейстут названы «королями литовскими», что говорит о значительной самостоятельности полоцких земель в составе ВКЛ. Сильное русское влияние было обусловлено в первую очередь активным восточным вектором внешней политики ВКЛ. Несмотря на то, что в какие то периоды отношения княжества с немецкими орденами были нормализованы, а мирные контакты с Западной Европой расширялись (письма-приглашения Гедимина к немецким городам и Ганзе, что, кстати, были типично и для всего юга-запада Руси, - в то же время с аналогичными приглашениями к ремесленникам и купцам Кракова и Торуня обращался галицко-волынский князь Андрей Юрьевич в 1320 году, а в 1339 – его преемник Юрий-Болеслав Тройденович), в целом перспективы на востоке выглядели более реальными. ВКЛ претендовало на роль центра политической консолидации русских княжеств, необходимость которой все явственнее ощущалась на Руси, что, конечно же, было бы невозможным при условии принятия великим князем католичества.
Известно, что русский этнический элемент в этногенезе ВКЛ в целом, и в военном деле в частности, играл важную роль еще в начале 14 века. Гарнизоны городов Понеманья состояли из дружин местных бояр (о чем упоминает хроника Дусбурга), русины, как и ранее, входили в великокняжескую Раду. Велика также была и роль православной веры, которая поддерживалась официально. Существовала также самостоятельная церковная иерархия, которая воспринималась как один из элементов государственности (в конце 14 века в Вильно было 12 православных храмов, и только 6 католических). Православными по вере были брат Гедимина – Федор, сыновья Гедимина – Наримонт-Глеб (новгородский князь в 1333 году, полоцкий князь в 1338 году), Карыят-Михаил, Любарт-Дмитрий, зять великого князя – городенский воевода Давыд (бывший одно время псковским князем, 1323 год). Многие представители третьего поколения Гедиминовичей известны только под христианскими именами: Андрей, Дмитрий, Владимир, Константин и Федор Ольгердовичи; Юрий, Патрикей, Александр и Михаил Наримонтовичи; Юрий, Александр, Константин и Федор Кориятовичи; Федор, Лазарь и Семен Любартовичи; Михаил и Семен Евнутьевичи. Упоминая в 1431 г. смерть Федора (Фядушкі) Любартовича, Ян Длугаш называет его «русінам».
В конце княжения Ольгерда, кроме владений Кейстута, самостоятельными уделами в ВКЛ владели его сыновья Андрей (Полоцкое княжество), Дмитрий (Брянское и Трубчевское княжества), Владимир (Киевское княжество), Константин (Черниговское княжество), Федор (Ратненское княжество), Ягайло (Витебское и Кревское княжества). Чуть позднее уделы получили Дмитрий-Корибут (Новгород-Северское княжество), Казимир-Коригайло (Мстиславское княжество). Статус удельных князей имели также сыновья Кейстута Витовт (Гродненское и Берестейско-Подляшское княжество), Войдат (Новогрудское княжество), брат Ольгерда Любарт-Дмитрий владел Владимиро-Волынским и Луцким княжествами, племянники Юрий и Александр Кориятовичи – Подольским, Юрий Наримонтович – Белзским, Михаил Наримонтович – Пинским, Михаил Евнутьевич – Заславским. Кроме этого существовали обширные земли древних литовских и русских родов (Гальшанские, Свирские, Острожские, Друцкие и др.)
В сам великокняжеский удел входило 10-15 процентов всего княжества. Вероятно, именно в такой пропорции разделялось и войско, которое имелось в распоряжении великих князей в обычных условиях (без созыва ополчения).

Влияние русской культуры ощущалось во всех сферах жизнедеятельности государства (русское слово ПЕЧАТЬ на первых монетах ВКЛ, середина 14 века, русские надписи на печатях Ольгерда, Кейстута, Корибута, Лугвеня Ольгердовича, Жигимонта Кейстутовича и др. Гедиминовичей, лидского наместника Войдилы 1380 г., полоцкого наместника Монтигерда 1396 г., маршалка Чупурны Радимовича 1398 и 1410г., ковенского наместника Сунегайлы 1410г.)

В структуре войска ВКЛ согласно источникам можно выделить конное войско с делением на легкую и тяжелую конницу (бой на копьях со специализированным узколезвийным наконечником в условиях тактически усложненного и длительного сражения и глубоких маневрах тактических единиц.) - armigeri-рыцари по Бохану, «княжата, рытеры, шляхтичи, бояре, местичи» (по привилею Казимира 1447)); и пешее войско, которое, однако, в отдельные формирования по типу хоругвей не комплектовалось («стрельцы», наемное войско гарнизонов крепостей, обслуга бомбард, инженерные команды и т.д.).
Способ призыва на военную службу в условиях специфики феодализма ВКЛ назывался Погоня (позднее Посполитое Рушение), в котором обязывали служить «копьями» либо "стрельцами" или например "копьем с двумя стрельцами", «копья» в свою очередь формировали хоругви, которые могли быть как территориальными (по названию земель или крупных городов), так и магнатскими (княжеские или боярские дружины). Постоянно существовало также собственное войско великого князя.

Доспех на территории ВКЛ до 1410 года, основа для реконструкции.

Известный исследователь военного дела ВКЛ Ю. Бохан трактует доспех ВКЛ окологрюнвальдского периода как в целом европейский, хотя и архаичный, обосновывая это тем, что пути эволюции восточно- и западноевропейских средств ведения войны еще не успели кардинально разойтись. Однако тактика европейского и русского конного войска уже в конце 14 века уже имела свои особенности и отличия, что нашло свое отражение в доспехе и вооружении данного периода. Как мы знаем, во второй половине 14 века на Руси использование закрытых шлемов достаточно нетипично, нет никаких источников на наличие защиты рук, сам доспех даже внешне резко отличается от западноевропейского ( более подробно это описано во Всадниках Войны Жукова и Коровкина ) и, принимая во внимание обширность территорий ВКЛ, корректным определением было бы наверное трактовка доспеха ВКЛ в целом восточноевропейским. Однако рассмотрение конкретных археологических образцов, изобразительных и нарративных источников для последующей реконструкции защитного снаряжения войска ВКЛ должно учитывать неоднородность культурного развития земель ВКЛ, в том числе и в традициях военного ремесла. Грубо говоря, Жемайтия и, например, Киевщина, хоть и входили в состав княжества во второй половине 14 века, но имеют разные основы собственных традиций военного дела.
Незаслуженно высокая роль в насыщении войска ВКЛ отдается западному «трофейному» снаряжению, что являлось фактором непостоянным и не могло в полной мере влиять на тенденции в эволюции доспеха. Тем более объектом чаще всего становилось оружие, кони, стрелковое оружие и т.д., а не элементы доспеха, поскольку кроме соответствия физическим параметрам своего нового владельца, они должно было быть соответствие тактике и принципу боя, воинским традициям и тд. Несмотря на тот факт, что с Орденом ВКЛ воевало с момента своего основания, то есть с середины 13 века, нет никаких фактов кардинальных заимствований вплоть до 15 века. Поскольку пока один народ противостоял другому о культурном взаимопроникновении говорить не приходилось. Судя по печатям мазовецких князей Земовита и Тройдена за 1341-43 годы, и Кейстута 1387 года, доспех и вооружение князей было достаточно скромным и вполне «восточным».

Как признает сам Бохан, главной целью импорта доспеха и оружия в ВКЛ из Польши было не обеспечение войска княжества новыми европейскими образцами военного снаряжения, а насыщение войска ВКЛ оружием вообще, причем можно говорить даже о неком архаичном характере отсылаемого вооружения, причем по свидетельствам тевтонов на соборе в Констанце1416 года, важную часть его составляли бомбарды и стрелковое оружие. То о чем говорит Длугош в своей «Грюнвальдской Битве», когда поляки некоторое время принимали тевтонов за возвращающихся литвинов, имеет весьма относительный смысл. Имея возможность на практике наблюдать со стороны за сотнями участников военно-исторических фестивалей в разном облачении разных эпох, могу сказать что при отсутствии знамен либо каких-то других опознавательных знаков, со ста и более метров визуально, а не по их тактическим маневрам, определить класс доспеха, тип и принадлежность конницы весьма нелегко. Особенно когда всадники прикрыты тарчами, доспехи закрыты арминг-коттами, а кони попонами. Так что если поляки и спутали тевтонов с литвинами, то не, потому что у тех и других был одинаковые доспехи, а потому что просто не ожидали немцев с этого направления. Таким же образом, польские хоругви до момента входа в бой, могли спутать тевтонов с кем угодно, тем более что на стороне тевтонского ордена воевало много наемников со всей Европы, которые имели разношерстное вооружение.
Точно установить с какой интенсивностью шло насыщение войска ВКЛ западным импортом, сейчас не представляется возможным. Однако образцы западного доспеха и вооружения имели, вероятно, представители верхушки магнатства и окружение великого князя, однако характерно это на период после заключения Кревской Унии.
1. Стеганые поддоспешные одежды -

На данный момент более или менее достоверно установлено, что богатая шляхта могла позволить себе поддоспешную одежду европейского образца. Так называемая якка - (польск. «jaka», лат. «jacca», фр. «jaquet») – облегающий и короткий кафтан, который носился с шоссами и опоясывался поясом на бедрах. Более или менее близкий аналог пурпуэна Карла де Блуа. Имел две функции – защитную как вид поддоспешной одежды, и гражданскую как повседневный костюм. Как и в случае с бригантинами, на подкладку якки использовались недорогие ткани, а на верх – брюссельское сукно или аксамит (заказ на январь 1395 года аксамитные якки для короля Ягайлы и князя Витовта, а также для их ближайшего окружения – «XIV filtris dictis pilszny subtilibus in Anglia paratis ad jaccas dni Witoldi»...). В июне 1394 года мастерская в Вавеле приняла заказ на изготовление якки князю Витовту из черного аксамита (вата, plotno, barchan). Кстати, есть и миниатюра изображающая Витовта в этом пурпуэне (Псалтырь королевы Ядвиги, Национальная Библиотека, Варшава). Поверх якки носился рыцарский пояс, из серебряных или золотых пластинок (от 2 до 50 гривень в мастерских Вавеля в зависимости от сложности изделий и качества металла).
Как вид костюма и доспеха якка последний раз упоминается Длугошем в описании битвы под Грюнвальдом, а в изображении на миниатюре в церкви Св. Троицы в Люблине, где изображен король Ягайла. (1418 год).
Что касается, основной части войска ВКЛ, одоспешенного и вооруженного «по-русски», то никаких данных о том, что использовалась какая- либо стеганая поддоспешная одежда, нет.
Экспериментальная реконструкция позволяет предположить, что при наличие жесткого корпусного доспеха (ламелярные и чешуйчатые панцири) поверх кольчуги, применение стеганого поддоспешника не столь категорично. В конце концов, первые источники на применение подкольчужных стеганых одежд в Западной Европе относятся к концу 12 века, когда кольчужный доспех уже как несколько веков был основным видом доспеха в этом регионе.

2. Кольчужный доспех –

Несмотря на развитие пластинчатых доспехов, кольчуга не потеряла своего значения в 14 веке не только в Восточной, но и в Западной Европе. Ее носили как рыцари, так и менее знатные воины, длинный кольчужный рукав, характерный для более раннего периода, а также кольчужные чулки, имеют хождение во всей второй половине 14 века по всей Европе. Находки клепаных колец, обрывков плетения и целых кольчуг 13-14 веков относятся ко всей территории тогдашнего княжества и сопредельных областей (Минск, Брест, Новгород. Киев и тд). Использовались также кольчужные коифы (капюшоны), вероятнее всего отдельные (печать Кейстута, Киевская псалтирь, миниатюра Апокалипсиса).

3. Пластинчатый доспех и защита конечностей.

Находки пластин панцирей на территории ВКЛ достаточно многочисленны, для того чтобы предполагать весьма интенсивное использование этого вида доспеха на протяжении всего 14 века, а также, вероятно, в начале 15 столетия (находки пластин – ламелляр и чешуя - 13-14 веков на территории Беларуси - Гальшаны. Кубальчино, Новогрудок, Торопец, Друцк, Слуцк, Брест, Полоцк, Гродно и тд ). Основными источниками для реконструкции комплектов могут служить доспех Довмонта (вторая половина 13, первая половина 14 века, клепано-пришивная чешуя), печать Кейстута (1387 год), печати князей Земовита и Тройдена (40-е годы 14 века). В этот же раздел можно также отнести пластинчатое ожерелье по новгородским источникам, приведенное во Всадниках Войны, наручи из Киевской псалтири.
С конца 14 века среди знатной шляхты ВКЛ получает свое распространение западный доспех. Счета королевского польского двора за 1388-1420 гг. отмечают следующие закупки: 1393 латные руки и рукавицы для посла Витовта, 1394 то же самое для Романа князь Кобринского, еще два комплекта, но без рукавиц закуплены также в 1399 г. защиту ног получил в 1394 Витовт и некий литвин Борис. Там же закуплено сразу 12 нагрудников или кирас. В 1380 году рыцарь в полном западном снаряжении уже изображен на печати Ягайло. На печати Дмитрия Корибута четко виден нагрудник и латные ноги.
4. Шлемы.
Для ВКЛ 14 века характерны несколько типов шлемов сфероконической, куполовидной или шатровидной (цилиндрическо-конической формы).
1. Шлем с печати Кейстута Ю. Бохан определяет как капалин (шапель) только по наличию небольших полей, обозначенных на печати весьма условно. Однако, скорее всего, данный шлем относится к группе открытых шлемов сфероконической формы, которые венчались шпилем, «яблоком» или «яловцем» - аналоги – изображение архангела Михаила на фреске церкви Спаса на Ковалях, Новгород, 14 век, печать Ивана Еремьича 1372 год, (указанные в книге Бохана шлемы из находок в Пруссии). Однотипные варианты описаны у Кирпичникова и имели хождение в 13-14 веках (ранний вариант с наносником, поздний – 14 век - без) – городище Княжа Гора, новгородская псалтырь 14 века.
2. Шлемы куполовидной формы (Киевская псалтирь).
3. Шлемы цилиндрическо-конической формы ( у Бохана шлем из оружейни Радзивиллов 14-15 век, у Горелика шлем из Народного Музея в Кракове 13-14 века, место изготовления неизвестно, типы Мельно. Белая Калитва, Торунь. Выстрица и их изображения на печатях мазовецких князей).
4. Шлемы западноевропейского образца - по записям королевской казны в 1399 из Кракова было выслано в ВКЛ 8 бацинетов с наносниками, там же покупается хундсгугель для князя Свидригайло в 1403 г, а на печатях ВКЛ конца 14 века очень широко представлены шлемы с клаппвизорным креплением.

5. Щиты, мечи, корды.

1. Круглые щиты ( щит с погребения Кровы (Курова) – 13 век – отмечен умбон и железная рукоять от щита – по Кирпичникову, умбон 14 века с кубальчинского городища, напоминающий умбоны выпуклых русских щитов 14-15 века, а с другой умбоны щитов калканов. Круглые щиты продолжали использоваться конницей, что отметилось еще позднее в Радзивилловской летописи. Источники – Киевская псалтирь, Новгородская псалтирь, 14 век.
2. Тарчи-павезы - с середины 14 века (печать Кейстута, печати мазовецких князей, печать Витовта 1392 года). Треугольный тарч встречается уже только на надгробии Ягайлы, в конце 14 века он есть на печати мазовецкого князя Януша.
3. Мечи и корды - По Ю. Бохану - термин "корд" появился, по всей вероятности от немецкого определения "кордэляч" или "кордалеч" (Kordelatsch, Kordala:tsch), что в свою очередь является искаженным итальянским названием "кортэлас" (cortelas) - "большой нож".
Археологические находки кордов в ВКЛ из Мозыря (конец 14 - начало 16 в.), могильнике Дзикторай (не позже 15 в.), могильник возле Кармелава (Ковно) (1я половина 15 в.), на могильнике Якштайчай (захоронение 14-16вв.), и под Лидой ( вторая половина 15 в.). Мечи – находки на р. Дриса (тип XVа па классификации Оакешотта), торфоразработки около Лиды (меч с клеймом Пассау) могильник Круминяй (тип XIIIa), находки из Старых Дорог и Техановец ( тип XVа ), а также могильник Куршай (тип XV).

Источники и полезные картинки к статье - здесь

Ugni ©